(«Уголовное право», 2006, N 6)
Информация о публикации
«Уголовное право», 2006, N 6

ОБСТОЯТЕЛЬСТВА, ИСКЛЮЧАЮЩИЕ УЧАСТИЕ ПЕДАГОГА (ПСИХОЛОГА) В УГОЛОВНОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ

С. ТЕТЮЕВ

Станислав Тетюев, ассистент кафедры Южно-Уральского госуниверситета, кандидат юридических наук (г. Челябинск).

Согласно Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации, педагоги и психологи должны участвовать в допросе несовершеннолетнего в случаях, предусмотренных законом (ч. 1 ст. 191, ч. 1 ст. 280, ч. 3 ст.425).

Впервые в нашей стране участие педагога в этом следственном действии было нормативно закреплено в УПК РСФСР 1960 г. И вот уже на протяжении более 40 лет не утихает дискуссия о процессуальном положении педагога (психолога). Во многом она обусловлена отсутствием четкой правовой регламентации участия последнего в уголовном судопроизводстве.

УПК РФ (как и УПК РСФСР 1960 г.) не содержит ответов на интересующие ученых и правоприменителей вопросы: кто может привлекаться в качестве педагога (психолога)? для чего его участие необходимо в допросе? носителем каких прав и обязанностей он является? в каких случаях педагог (психолог) не может участвовать в уголовном процессе? и т.д.

Следует отметить, что обсуждением перечисленных вопросов занимаются в основном те исследователи, которые считают педагога (психолога) самостоятельным участником уголовного процесса и не отождествляют его со специалистом. Для юристов, придерживающихся полярного мнения, указанные вопросы не актуальны, поскольку в их понимании педагог (психолог) — это специалист со всеми вытекающими из этого последствиями.

Тем не менее анализ действующего уголовно-процессуального законодательства, практики его применения и научных трудов в области использования специальных знаний в уголовном судопроизводстве не без оснований позволяет говорить о наличии фактических оснований и юридических предпосылок к признанию педагога (психолога) самостоятельным участником уголовного процесса, о чем мы уже писали ранее <1>.
 ———————————
При исследовании процессуального положения любого участника уголовного судопроизводства необходимо рассматривать не только его права, обязанности и ответственность, но и обстоятельства, исключающие участие в процессуальных действиях. Именно последним хотелось бы уделить внимание в настоящей статье применительно к педагогу и психологу. Так или иначе, это связано с вопросом о том, каким требованиям они должны соответствовать как участники уголовного судопроизводства.

В литературе очень часто к педагогу (психологу) предъявляют требование о его незаинтересованности в исходе дела <2>. Видимо, это связано с тем, что аналогичное требование традиционно предъявляется к специалисту как участнику уголовного судопроизводства, а педагог также является сведущим лицом. При этом о незаинтересованности педагога (психолога) говорят не только те ученые, которые считают его специалистом в уголовно-процессуальном смысле, но и те, по мнению которых педагог является самостоятельным участником процесса.

———————————
 <2> См., например: Калашникова Н.Я. Охрана прав несовершеннолетнего потерпевшего // Изучение и предупреждение правонарушений среди несовершеннолетних / Под ред. Д.С. Карева. М., 1970.
С. 126; Попов А.Н. Особенности предварительного расследования по делам о преступлениях несовершеннолетних: Дис. … канд. юрид. наук. Красноярск, 2001.
С. 156 — 157; Сорокотягин И.Н. Принципы использования достижений научно-технического прогресса в расследовании преступлений несовершеннолетних // Борьба с преступностью несовершеннолетних в условиях научно-технического прогресса. Свердловск, 1982.
С. 7; Уголовная ответственность несовершеннолетних: Научно-практическое пособие / Отв. ред. В.П. Кашепов. М., 1999.
С. 136.

Как полагает Э.Б. Мельникова, во всех случаях должен быть соблюден принцип незаинтересованности педагога в исходе дела. В этой связи при приглашении педагога, знающего данного несовершеннолетнего, необходимо выяснить их взаимоотношения <3>.

При этом она считает, что в качестве педагога на допросе могут выступать классный руководитель, директор школы, завуч.

 ———————————
<3> Мельникова Э.Б. Участие специалистов в следственных действиях. М., 1964. С. 82.

В отличие от Э.Б. Мельниковой Л.Л. Каневский, Ю.В. Кореневский и С.П. Щерба высказались за невозможность и нецелесообразность приглашения на допрос педагога, который по роду своей деятельности, службы отвечает за воспитание несовершеннолетнего (классный руководитель, директор школы, воспитатель и т.п.), так как они всегда заинтересованы в деле <4>.

———————————
<4> Каневский Л.Л. Расследование и профилактика преступлений несовершеннолетних. М., 1982.

С. 27 — 28; Кореневский Ю.В. Производство по уголовным делам в отношении несовершеннолетних // Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу РФ / Отв. ред. Д.Н.

Козак, Е.Б. Мизулина. М., 2004; Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу РФ: Практическое руководство для следователей, дознавателей, прокуроров, адвокатов / Под общ. ред.

В.В. Мозякова. М., 2002.

С. 584.



С точки зрения Г.М. Миньковского, вызов классного руководителя для участия в допросе нецелесообразен в связи с тем, что он в большинстве случаев будет допрашиваться в качестве свидетеля по вопросам, связанным с условиями формирования личности, характером и поведением обвиняемого <5>. В.В. Шимановский более категоричен по этому поводу, считая, что участие лица в качестве педагога недопустимо, если он допрашивался или подлежит допросу по данному делу <6>.

Существует мнение, что знакомый педагог (психолог) всегда заинтересован в исходе дела <7>. Так ли это на самом деле?

———————————

<5> Миньковский Г.М. Особенности расследования и судебного разбирательства дел о несовершеннолетних. М., 1959.

С. 120.

<6> Шимановский В.В. Процессуальные особенности расследования преступлений несовершеннолетних: Учебное пособие / Под ред. А.А.

Любавина. Волгоград, 1980. С. 36.<7>

По мнению И.А. Макаренко, педагог — это лицо, обучающее несовершеннолетнего обвиняемого, пользующееся у него авторитетом и уважением, в силу чего несомненно заинтересованное в исходе дела. Поэтому педагог не вписывается в правовой статус специалиста как незаинтересованного субъекта, и его нужно признать самостоятельным участником уголовного процесса. Если в допросе необходимо участие незнакомого педагога, то он является специалистом, так как не заинтересован в исходе дела. См. подробнее: Макаренко И.А.

Тактика допроса несовершеннолетнего обвиняемого. Уфа, 2001. С. 66 — 70.

В этом вопросе нам в некоторой степени близка точка зрения В.Я. Рыбальской, которая, рассматривая педагога как субъекта, не заинтересованного прямо или косвенно в исходе дела, считает, что для участия в допросе в качестве педагога нужно вызывать лицо, не знакомое допрашиваемому либо пользующееся в его глазах уважением, но ни в коем случае не из числа тех, по отношению к кому несовершеннолетний настроен недоброжелательно <8>. Таким образом, В.Я.

Рыбальская полагает, что незнакомый педагог является не заинтересованным в исходе дела, а из знакомых всегда заинтересованы те педагоги, у которых с несовершеннолетним сложились конфликтные отношения.

———————————

<8> Рыбальская В.Я. Особенности производства по делам о преступлениях несовершеннолетних: Учебное пособие / Отв. ред. Т.Н. Добровольская. Иркутск, 1972.

С. 42.

А.Н. Васильев считает, что участие педагога при допросе несовершеннолетнего является по существу исполнением им своих служебных обязанностей, поэтому надо исходить из того, что его психологический настрой не противоречит интересам расследования <9>.

———————————

<9> Васильев А.Н. Следственная тактика. М., 1976.

С. 100.

Представляется, что к педагогу (психологу) как участнику допроса несовершеннолетнего нецелесообразно предъявлять требование о незаинтересованности в исходе дела. Не всегда можно и нужно утверждать, что знакомый педагог, участвующий в уголовном судопроизводстве, однозначно заинтересован (так же считает 88,5% опрошенных нами следователей). Если между ним и подростком сложились нормальные (или даже доверительные) отношения, то это не значит, что такого педагога (психолога) нельзя пригласить на допрос. Да, возможно, его желанием будет непривлечение несовершеннолетнего к уголовной ответственности, так как «естественное состояние педагога — профессиональное беспокойство за настоящее и будущее своих питомцев» <10>.

Но разве можно в этом случае говорить о заинтересованности педагога в процессуальном смысле, если учесть ту функцию, которую он призван осуществить во время производства следственного действия? Его заинтересованность никоим образом не может повлиять на объем и достоверность показаний, получаемых от несовершеннолетнего.

———————————

<10> Подласый И.П. Педагогика: Новый курс: Учебник. М., 2001.

Кн. 1. С. 244.

Если между педагогом и несовершеннолетним отношения натянутые (или более того — неприязненные, враждебные), то в допросе нужно обеспечить участие иного педагога (незнакомого либо знакомого, но с которым у подростка сложились благоприятные взаимоотношения). Педагог, к которому допрашиваемый относится отрицательно, едва ли сможет выполнить свою функцию как участник допроса (т.е. создать атмосферу, располагающую к даче полных и достоверных показаний, установить психологический контакт, преодолеть замкнутость подростка, его эмоциональное возбуждение, раскрепостить несовершеннолетнего и т.д.). Поэтому представляется целесообразным и даже необходимым выяснять у несовершеннолетнего на этапе подготовки к допросу, в присутствии какого педагога (психолога) — знакомого или незнакомого — он хочет быть допрошен.

С учетом изложенного мы приходим к выводу о том, что педагогу (психологу) как участнику допроса не следует заявлять отвод в связи с прямой или косвенной заинтересованностью в исходе дела, поскольку ее наличие не имеет значения для целей и результатов следственного действия.

На наш взгляд, отсутствуют препятствия и для того, чтобы одно и то же знакомое подростку лицо (например, классный руководитель, мастер) выступало в качестве педагога на допросе и отдельно допрашивалось в качестве свидетеля о личности несовершеннолетнего, его возрастных особенностях, поведении и окружении (кто из учителей как не классный руководитель обладает более полной информацией об этом?!). Однако в последнем случае педагог может быть заинтересован в сокрытии недостатков воспитательной работы в классе, школе, поэтому данное обстоятельство должно учитываться при оценке достоверности его показаний. Похожая ситуация в современном уголовном процессе существует с законным представителем несовершеннолетнего подозреваемого (обвиняемого), который может быть допрошен как свидетель, являясь при этом самостоятельным участником процесса со стороны защиты (ст. 48 УПК РФ), хотя судебная практика неукоснительно следует правилу незаменимости свидетеля в уголовном судопроизводстве.

Двойственность процессуального положения законного представителя допускается УПК РФ потому, что его показания как непосредственного участника процесса воспитания несовершеннолетнего важны и незаменимы.

Если педагог или психолог принимали участие в производстве психологической, психолого-психиатрической или иной экспертизы в отношении несовершеннолетнего, то это также не должно быть препятствием для их участия в допросе данного несовершеннолетнего. Напротив, такое участие будет полезным и эффективным, так как непосредственно этим педагогом (или психологом) уже проведено глубокое экспертное исследование личности несовершеннолетнего, ему известны возрастные особенности подростка. Это позволит сориентировать следователя на их всесторонний учет при проведении допроса, минимизировать возможное отрицательное воздействие обстановки следственного действия и его участников на состояние допрашиваемого и решить другие задачи, а самое главное — получить полные и достоверные показания несовершеннолетнего.

Поскольку педагог (психолог) является сведущим лицом (как и специалист, эксперт, переводчик), безусловным основанием для его отвода необходимо рассматривать некомпетентность, т.е. отсутствие тех специальных знаний, использование которых необходимо для производства следственного действия. В случае обнаружения своей некомпетентности педагог (психолог) вправе заявить самоотвод. Например, такая ситуация вполне возможна, когда для участия в допросе несовершеннолетнего подозреваемого (обвиняемого) приглашается воспитатель детского сада, не имеющий опыта практической работы с подростками данной возрастной группы (14 — 18 лет).

Важным основанием отвода является предыдущее участие педагога (психолога) в производстве по данному делу в качестве защитника, законного представителя или представителя лица, интересы которого противоречат интересам допрашиваемого несовершеннолетнего, либо наличие родственных связей между педагогом и таким лицом (отношения близкого родства или родства). В частности, нетрудно себе представить, как будет относиться к несовершеннолетнему подозреваемому (обвиняемому) педагог (психолог), являющийся законным представителем потерпевшего или близким родственником потерпевшего, и как это может отразиться на общей психологической обстановке допроса. В данном случае естественной будет неприязнь лиц, находящихся на стороне потерпевшего, к тому, кто причинил вред потерпевшему. По этой же причине следует предоставить педагогу (психологу) право на мотивированный самоотвод, если его вызвали для участия в допросе того несовершеннолетнего, который своими действиями причинил вред близким лицам педагога.

Обязывать (а точнее — заставлять) в таком случае сведущее лицо выполнять на допросе функции педагога (психолога), по меньшей мере, безнравственно по отношению к этому лицу.

Иногда в литературе и на практике в целях решения проблем с обеспечением участия педагогов и психологов в уголовном судопроизводстве предлагается ввести соответствующие должности в штат правоохранительных органов, занимающихся расследованием преступлений несовершеннолетних. Однако мы не можем поддержать это предложение. Как известно, специалисты и эксперты отнесены законодателем к числу «иных» участников уголовного процесса.

Значит, они должны быть независимы от его участников со стороны как защиты, так и обвинения. Нет сомнений в том, что и педагоги (психологи) должны обладать такой же независимостью. Это необходимо во избежание, например, ситуаций, когда педагог, фактически не участвовавший в допросе, по просьбе своего коллеги следователя «вынужден» подписать протокол допроса, чтобы в дальнейшем не была поставлена под сомнение допустимость показаний несовершеннолетнего, в допросе которого участие педагога обязательно, но следователь не обеспечил его участие по каким-то причинам. Кстати, такое случается и с педагогами, которые работают в школах, но длительное время «сотрудничают» с правоохранительными органами. Сказанное особенно актуально, когда фактически (а не юридически) без педагогов допрашиваются свидетели и потерпевшие в возрасте до 14 лет.

Обязательное участие иных лиц в этом следственном действии законом не предусмотрено, законный представитель лишь вправе присутствовать при его производстве (ч. 1 ст. 191 УПК РФ).

А если ему это право не разъяснили или он не захотел им воспользоваться? Тогда малолетний находится один на один со следователем, и, к сожалению, нельзя быть всегда и полностью уверенным в том, что на допросе будет отсутствовать некорректное общение и непедагогические методы воздействия на ребенка.

В данном контексте трудно не согласиться с В.М. Быковым, который, рассуждая о создании независимого комитета судебной экспертизы, приходит к выводу о том, что эксперты не должны служить в одном ведомстве со следователями и дознавателями, так как они имеют одного начальника, а согласно п. 2 ч. 2 ст. 70 УПК РФ эксперт не может принимать участия в производстве по уголовному делу, если он находился или находится в служебной либо иной зависимости от сторон или их представителей <11>.

———————————

<11> Быков В. Новый УПК требует создания независимого комитета судебной экспертизы // Российская юстиция. 2003. N 11.

С. 29.

Полагаем, что аналогичное основание отвода необходимо предусмотреть и для педагога (психолога). Это позволит избежать на практике, кроме вышеописанного, и таких случаев, как участие в допросе несовершеннолетнего правонарушителя педагога — классного руководителя, работающего в учебном заведении, которое возглавляет директор, являющийся, например, законным представителем допрашиваемого. Находясь в служебной зависимости от стороны защиты и учитывая возможно дружеские отношения с «начальником», педагог может формально отнестись к выполнению своей функции на допросе и таким образом не стремиться к тому, чтобы помочь следователю получить от подростка полные и достоверные показания.

Прежде всего с нравственно-этической точки зрения недопустимо в данном случае ставить педагога в сложную ситуацию выбора — между благоприятными личными взаимоотношениями и активным участием в следственном действии, направленным на достижение его цели, которое может изменить характер этих отношений в дальнейшем.

Обстоятельствам, исключающим участие в уголовном судопроизводстве, посвящена гл. 9 УПК РФ, в которую представляется необходимым включить нормы, предусматривающие основания и порядок отвода педагога и психолога. Думается, что порядок отвода этих участников уголовного процесса может быть таким же, как и для переводчика, эксперта, специалиста. Решение об отводе педагога или психолога, участвующего в допросе несовершеннолетнего, должен принимать дознаватель, следователь, прокурор, суд.

Заявить педагогу (психологу) отвод вправе защитник, законный представитель или сам несовершеннолетний.

Подводя итог вышесказанному, а также отстаивая мнение о том, что педагог (психолог) должен участвовать не только в допросах, но и в других следственных действиях с участием несовершеннолетних (в первую очередь — в очной ставке, проверке показаний на месте, предъявлении для опознания), предлагаем дополнить УПК РФ нормами следующего содержания.

Статья 71.1. Отвод педагога и психолога

1. Решение об отводе педагога или психолога принимается в порядке, установленном частью первой статьи 69 настоящего Кодекса.

2. Педагог и психолог не могут принимать участие в производстве по уголовному делу, если обнаружится их некомпетентность, а также если они:

1) являются потерпевшими, гражданскими истцами или гражданскими ответчиками либо их близкими родственниками, родственниками или близкими лицами;

2) ранее участвовали в производстве по данному уголовному делу в качестве судьи, присяжного заседателя, прокурора, следователя, дознавателя, секретаря судебного заседания, специалиста, переводчика, понятого, защитника, законного представителя или представителя лица, интересы которого противоречат интересам несовершеннолетнего участника уголовного судопроизводства, к проведению процессуального действия с участием которого привлекаются педагог или психолог;

3) являются близкими родственниками или родственниками судьи, прокурора, следователя, дознавателя, секретаря судебного заседания, принимавшего либо принимающего участие в производстве по данному уголовному делу, или лица, интересы которого противоречат интересам несовершеннолетнего участника уголовного судопроизводства, к проведению процессуального действия с участием которого привлекаются педагог или психолог;

4) находились или находятся в служебной или иной зависимости от сторон или их представителей.

3. Приглашенный педагог (психолог) и несовершеннолетний подозреваемый, обвиняемый, потерпевший или свидетель не должны находиться в неприязненных отношениях, в противном случае участие этого педагога (психолога) в производстве по данному уголовному делу не допускается.

4. Предыдущее участие педагога или психолога в производстве по уголовному делу в качестве свидетелей или экспертов не является основанием для их отвода.